Культура определяет экономику. Несколько примеров, подтверждающих это.
В Советском Союзе в пятидесятых годах был изобретен силикатный бетон, совсем не требующий цемента – песок, известь и вода. Однако этот бетон для твердения нуждался в автоклавной обработке, обеспечивающей определенный температурный режим и определенное давление пара. Технология была передана в Германской Демократической Республике (сокращенно – ГДР), где тоже построили завод. И вскоре выяснилась прелюбопытная вещь: в СССР выход годных железобетонных панелей едва превышал 50%, тогда как в ГДР – 97%. Начали разбираться. Причина оказалась в том, что автоклавная обработка требовала точного исполнения технологии: когда поднять давление пара, до какой величины, температуры, когда опустить давление – только так происходило образование необходимых связей между компонентами и приобреталась прочность. В СССР дяде Васе, мечтавшему об опохмелке, некогда и неохота было выполнять требования технологов. Немцы четко выдерживали необходимые условия, ибо даже в ГДР, не говоря про Западную Германию, они старались четко выполнять то, что от них требуется. Итог: советские заводы половину готовой продукции выкидывали. Казалось бы речь о такой грубой сфере деятельности – о производстве железобетонных панелей. На самом деле разговор о культуре. В данном случае – культуре производства, технологической культуре, культуре деловых отношений.
Во времена СССР продукция трех Прибалтийских республик – радиоэлектроника, трикотаж, мебель, продукты питания и многое другое – по качеству и дизайну значительно превосходило аналогичную продукцию, произведенную в других республиках СССР. Причина? В том, что уровень культуры в Литве, Латвии и Эстонии был выше, чем на остальной части СССР. Во-первых, потому что он изначально был выше в странах Балтии, более близких к западной цивилизации, чем Россия и другие республики Советского Союза. Во-вторых, позднее вхождение Прибалтийских республик в СССР (это был 1939 год) позволило сохранить культуру деловых отношений, производственную и поведенческую культуру, уровень которых успел существенно вырасти в довоенное время.

Пример из нашей нынешней жизни. В принципе, автомобили во всем мире собирают по близкой технологии. Но на одном заводе, если не закручивается винт, не встает на место какой-то блок, останавливают конвейер, а на другом – ударяют кувалдой. Что в итоге? В первом случае получаются «Тойоты», «Ситроены» или «Фольксвагены», а во втором – «Лады» и «Жигули». Даже совестное с американцами детище «Ниву – Шевроле» наш ведущий завод ВАЗ не в состоянии выпустить на должном уровне качества. Постоянные поломки преследуют и этот продукт отечественного автопрома. Но вот пример совсем другого рода. Для того чтобы получить право собирать по лицензии автомобили южнокорейской марки «Хендэ» («Hyundai»), владельцы Таганрогского автомобильного завода с нуля создали коллектив. В рабочие набирали выпускников школ, которые ни дня не работали на отечественном производстве, учили их в течение года, в инженеры набирали выпускников институтов, доучивали их полтора года, включая стажировку в Южной Корее. Только так удалось обеспечить качество сборки, полностью отвечающее южнокорейскому – иначе «Акценты» и «Сонаты» не сходили бы с конвейера в Таганроге. А вот фирма «Фольксваген», которая строит завод на окраине Калуги, уже пробовала собирать в России свои машины. Это было в конце девяностых, в Костроме. И хотя попытка была предпринята на базе бывшего военного завода, качество собранных «Поло» не удовлетворило немецкую сторону. Проект свернули.
Разумеется, можно вспомнить «Форды», собираемые во Всеволожске, телевизоры и другую бытовую технику, собираемую в разных частях России из импортных комплектующих, но в целом объем качественной продукции мизерный для такой большой страны.
Конечно, это разговор об экономике. Но прежде всего – о культуре. То, что наши товары неконкурентоспособны по сравнению с продукцией западноевропейских, американских, японских производителей, а с недавних пор и с качественной продукцией из Китая, во многом следствие неблагоприятного положения с культурой производства, технологической культурой и т.д. Однако проблема не только в этом.
Признание за личностью права экономической свободы с ее инициативой, предприимчивостью и изобретательностью стало за последние два-три столетия мощным стимулом экономического развития и процветания в Западной Европе, Северной Америке, а теперь и в ряде других стран. Китай добился выдающихся экономических успехов, обеспечив полную экономическую свободу предпринимателям, пусть даже при отсутствии политических свобод.

В России фактически нет свободы предпринимательства.Малые и средние предприниматели в полной мере испытывают гнет всевозможных чиновников, криминальных группировок и правоохранительных структур, которые во многом уже подменили криминальные группировки. Крупный бизнес не сделает ни одного серьезного шага, не испросив разрешения в Кремле. Вместе с тем, свобода предпринимательства, при всех ее издержках, важный элемент европейской культуры. Она представляет собой отнюдь не «капиталистическую ценность», как до недавнего времени ее воспринимали на Западе и на Востоке, а общечеловеческую ценность, единственно способную принести человечеству материальное обеспечение и процветание.
Конечно, сейчас свобода предпринимательства должна вписываться в современную экологическую ситуацию и не попирать социальную справедливость как не менее самостоятельную общечеловеческую ценность. Но эти ограничения давно уже научились учитывать не за счет покушения на свободу предпринимательства, а за счет разумного увеличения налогов, введения обоснованных штрафных санкций.
Ахиезер отмечал: «Мы, кажется, хотим быть Западом. Запад, однако – это не только полные магазины, но и способность постоянно повышать эффективность воспроизводства во всех его формах». Высокая эффективность воспроизводства обеспечивается только за счет частной инициативы, которая возможна единственно в условиях свободы предпринимательства.

Не менее важен в экономике этический фактор. В 1912 году российскими предпринимателями было выработано «Семь принципов ведения дел в Российской империи». В них воплотился выстраданный долгими десятилетиями опыт купцов и предпринимателей. Любопытно, что три из этих принципов носили чисто этический характер:
1. ЛЮБИ И УВАЖАЙ ЧЕЛОВЕКА. Любовь и уважение к человеку со стороны предпринимателя – залог ответной любви и благорасположения.
2. БУДЬ ЧЕСТЕН И ПРАВДИВ. Честность и правдивость – основа предпринимательства, предпосылка честной прибыли и уважительных отношений в делах. Будь добродетелен, честен, правдив и милосерден.
3. БУДЬ ВЕРЕН СВОЕМУ СЛОВУ. Деловой человек должен быть верен своему слову: «Единожды солгавший, кто тебе поверит?» Успех в деле во многом зависит от того, в какой степени окружающие доверяют тебе.

Степень доверия тогда была такова, что видным купцам или предпринимателям, порой случайно встретившимся в ресторане и сговорившимся о сделке, достаточно было ударить по рукам, чтобы на следующий день пошли составы и суда, груженые товаром на огромные суммы. Столь же доверительными были отношения с государством. Купцы первой гильдии имели право осуществлять международные перевозки, что называется, в режиме «зеленого коридора». И за всю историю Российской империи не было ни одного судебного разбирательства за контрабанду в отношении купцов первой гильдии.
Отсутствие нравственных устоев и этических норм в настоящее время создает серьезные проблемы для экономической деятельности в России. Коррупция, откаты, ненадежность партнеров, рейдерские захваты, фирмы-однодневки, всяческие «пирамиды» – это реалии нашего времени, отнюдь не способствующие развитию цивилизованного рынка. Возможность получить обманом большую сумму денег для многих соблазнительнее, чем перспектива долговременного получения нормальной прибыли.
То, что в России так и не появилась цивилизованная рыночная экономика – очевидный факт. Мы получили государственный капитализм с неэффективной экономикой, которая носит ярко выраженный сырьевой характер. Но могли ли создать эффективную рыночную экономику бывшие советские люди, привыкшие к патернализму и впитавшие ложные нравственные принципы, напрочь отученные от частной инициативы? Нет, не могли. Потому что рыночная экономика требует соответствующей культуры. А точнее – соответствующая культура формирует рыночную экономику. Такой культуре неоткуда было взяться в нашей стране.

Культура и политика

В демократических странах партии – главный субъект политики, а многопартийность – неотъемлемая составляющая гражданского общества. В России многопартийность уже была в начале ХХ века. Созданная Владимиром Лениным в 1898 году партия «нового типа» недолго оставалась единственной. В 1901 году возникает еще одна левая партия – социалистов-революционеров (эсеры), увлекавшихся индивидуальным террором и агитацией среди крестьян. В 1903-ем появились две очень заметные и, по сути, политические организации: «Союз освобождения» и «Союз земцев-конституционалистов».
Но поистине взрывной процесс образования политических партий начался в России в 1905 году, после появления царского Манифеста от 17 октября, фактически превратившего Россию в конституционное государство и впервые давшего возможность существования легальных политических организаций.
Впрочем, партии начали возникать немного раньше, с весны 1905-го, со времени объявления Высочайшего рескрипта на имя министра внутренних дел Булыгина и положившего начало работе министерства над проектом создания законосовещательного органа, «Булыгинской думы», а также обнародования Высочайшего указа Сенату, предоставлявшего народу право петиций.
В апреле была создана Русская монархическая партия, шесть лет спустя преобразованная в Русский монархический союз. В октябре 1905-го на базе «Союза освобождения» и «Союза земцев-конституционалистов» образовалась Конституционно-демократическая партия (кадеты), добавившая чуть позже к этому названию второе: «Партия народной свободы». В ЦК этой наиболее популярной в будущем демократической партии вошли В.И.Вернадский, П.Н.Милюков, П.Б.Струве, В.Д.Набоков, М.М.Винавер, Ф.Ф.Кокошкин, Н.Н.Львов, В.А.Маклаков и другие известные в то время люди. В ноябре возникает как ответ на царский манифест Партия октябристов («Союз 17 октября») во главе с А.И.Гучковым, М.В.Родзянко, В.В.Шульгиным. В ноябре начинает формироваться и ставший вскоре самой массовой партией монархический Союз русского народа, лидером которого стал А.И.Дубровин (позднее, в 1910-м его сменит Н.Е.Марков). Стремительно возникали и многие другие партии. В феврале 1906 года, накануне первых выборов в Государственную Думу, существовало около 40 (!) партий, в их числе Умеренно-Прогрессивная партия, Радикальная партия, Отечественный союз, Партия демократических реформ, Народнохозяйственная партия, Демократический союз конституционалистов, Земская народная партия. Вполне успешное становление политической культуры, политических традиций прервалось в ноябре 1917-го.
Повторно процесс бурного образования партий начался в 1990 году, когда с мая по ноябрь были созданы Демократическая партия России, Социал-демократическая партия России, Народная партия России, Республиканская партия Российской Федерации и целый ряд других партий. В середине 90-х в России, ставшей самостоятельным государством, было свыше сотни партий, самых разнокалиберных, часто с похожими названиями. К 2004 году их количество снизилось до четырех десятков. Этот процесс продолжается, и к очередным выборам в Государственную Думу в 2007 году в России может остаться менее десятка партий, что будет не результатом естественного отбора, а следствием жесткого административного вмешательства. Впрочем, партии не являются главным субъектом российской политики, они выполняют вспомогательную функцию.
Нынешняя политическая система устраивает не всех россиян. Согласно февральскому опросу, проведенному «Левада-центром» в феврале текущего года, 35% респондентов считают, что России наиболее подходит советская политическая система, существовавшая до 1991 года.
Политика и политики давно уже вызывают у россиян раздражение или, как минимум, недоверие. Это проявляется прежде всего в политической апатии, в низкой поддержке существующих партий на различных выборах. Так, несмотря на убедительную победу «Единой России» на региональных выборах в минувшем марте и апреле, реальные цифры таковы: на мартовских выборах, прошедших в 14 субъектах Федерации, в среднем партию власти поддержало 18% избирателей, а на апрельских выборах в Красноярском крае – 16%. Активность населения столь низка, что главной фракции в Государственной Думе пришлось провести поправки в избирательное законодательство, отменяющие порог явки на выборах. Американские предвыборные кампании, к примеру, проводятся исключительно потому, что в США есть 5% политически активного населения. Штабы кандидатов и партий на выборах разного уровня действуют только благодаря большому числу волонтеров, безвозмездно работающих в вечернее время или в выходные дни. У нас предвыборные кампании опираются на административный ресурс (если он есть у данной партии) и на нанятых за немалые деньги умельцев, поднаторевших на различных предвыборных технологиях.

Вместе с тем, ругая наши политические партии за их эфемерность, необязательность, популизм, граждане России должны понимать, что это претензии к ним самим, потому что партии – часть общества, и они таковы, каково общество. И политики – лживые, беспринципные, страдающие нарциссизмом – тоже родом из общества, того, какое есть. С низкой политической, правовой и поведенческой культурой, с полным отсутствием соответствующих традиций.
Наше общество не готово решать свои собственные проблемы. По данным «Левада-центра», обнародованным в марте 2007 года, 94% россиян полагают, что они «не оказывают совершенно никакого влияния на текущие процессы», 39% ощущают «малую» и «крайне малую» ответственность за то, что происходит в стране, а 43% не чувствуют ее вовсе. Итого мы имеем 82% россиян, практически не ощущающих ответственности за то, что происходит рядом с ними или в целом в стране. При этом 53% опрошенных чувствуют себя свободными людьми, а 44% так о себе не думают. Получается, что чувство свободы не связывается с участием в общественных делах и попытками тем или иным способом публично проявить свое мнение. Для большинства россиян свобода – это возможность съездить за границу в отпуск или по делам, но никак не прямое или косвенное участие в политике. Таково проявление соответствующей культуры.
Между прочим, Иван Ильин отмечал: «Политический организм имеет прежде всего душевно-духовную природу: народ, потерявший чувство духовного достоинства, лишенный ответственности и государственного смысла, отрекшийся от чести и честности, – неизбежно предаст и погубит свое государство.»
Александр Ципко, откликаясь на итоги мартовских выборов, писал в «Российской газете»: «Простым людям в российской провинции не на что рассчитывать, кроме как на свою, российскую, нынешнюю власть. Они на своем опыте, опыте наших «демократических реформ» убедились, что революции и различного рода сокрушительные перемены ни к чему хорошему не ведут. И нет их вины в том, что они боятся перемен и не хотят, чтобы Путин ушел». То, что на себя простые люди не могут рассчитывать, подразумевается как бы само собой. Речь только о тех, кто занимался «демократическими реформами» и различного рода сокрушительными переменами. Ципко четко указывает: «В этом повинны те, кто, называя себя демократом, на десятилетия отбил у простого избирателя вкус к радикальным реформам».
Да, демократы нам попались не лучшие: либо заблуждавшиеся, либо не способные к правильным действиям, либо выдававшие себя за тех, кем они не являются. Но разумно задаться вопросом: а могли ли у нас быть в девяностых годах прошлого века другие демократы? Ответ очевиден – нет. Они оказались таким же продуктом нашей культуры, как и антидемократы, и недемократы. Так что в этом не вина, а беда тех, кого называют не слишком почетным сейчас термином – демократы.
Но вернемся к нашей традиции взваливать все проблемы на плечи государства. По данным опроса, проведенного ВЦИОМ, россияне даже в области морали склонны отводить главенствующую роль государству: в том, что поддержание общественной морали без него невозможно, уверены 76% опрошенных, причем по сравнению с 2005 годом доля «государственников» в области общественной морали выросла на 10%. Лишь 18% полагают, что мораль и нравственность – это сфера частной жизни, в которую государство вмешиваться не должно.
Культура формирует политику. Наша политическая культура, культура взаимоотношения человека и государства, общества и власти таковы, что в лице подавляющей части населения мы любим высшее лицо государства (монарха, генерального секретаря, президента), ненавидим начальников, но в то же время уповаем на них, на власть. Отсюда близкая к 70% поддержка В.В.Путина при том, что полностью подконтрольное ему правительство не пользуется доверием со стороны населения. Представительные органы власти тоже не в почете у россиян.
По результатам апрельского опроса ВЦИОМ 65% респондентов в целом позитивно относятся к предложениям о третьем сроке для В.В.Путина и продлении полномочий президента с 4 до 7 лет. Отрицательно эти идеи воспринимают 24% респондентов. А согласно опубликованным в начале мая результатам исследования, проведенного «Левада-центром», за то, чтобы Владимир Путин оставался президентом России пожизненно, выступают более трети россиян – 35%. Правда, 54% опрошенных выступают против того, чтобы Путин становился «пожизненным президентом».
Власть прекрасно осведомлена об особенностях российской политической культуры.
«Россия – огромная страна, и, к сожалению, ментально большинство населения все еще полагается на царя, – заявил недавно в интервью иностранным корреспондентам вице-премьер Сергей Иванов. – Россия никогда не станет перенимать на 100% модель управления англосаксонской политической элиты. Нравится это вам или нет – другой вопрос, но я говорю вам, как есть». Крайне любопытно дополнение, сделанное вице-премьером чуть позже: «В условиях слабой политической культуры, когда демонстрации легко переходят в мордобой, когда перекрывают улицы… Грань между политическими свободами и экстремизмом очень тонка».

По мнению власти, россияне еще не доросли до политических свобод. (А может быть хорошо, что наши партии работают под неустанным присмотром власти? Национализм, ксенофобия, социал-популизм – вот что сейчас привлекает значительную часть россиян. И если дать волю, они такого натворят. Оранжевая революция покажется цветочками. Правда, нацистам и «нашим» потворствует та же власть).
То, что российский народ уступает государству существенную часть своих прав, ряд политиков и общественных деятелей считает положительным явлением. Апологеты нынешней власти доказывают, что нельзя ставить человека выше государства. «Русский народ – народ государственник. Он терпел самодержавие, а потом – Сталина», – с гордостью и воодушевлением повторяет известный тезис депутат Государственной Думы Андрей Исаев. Но как-то так получается, что народ от своего государственнического подхода терпел и продолжает терпеть одни лишения, что выигрывают от этого подхода исключительно чиновники, потому что в соответствии с нашей давней традицией государство это всегда чиновники.
Мы – заложники государства. Социальный инфантилизм преследует нас. Так будет до тех пор, пока не изменится наша политическая и правовая культура.

Либеральный принцип демократического государства сформулировал еще Иммануил Кант в «Критике чистого разума» (1781): «Справедливая государственная структура – это государственный строй, основанный на наибольшей человеческой свободе, согласной с законом, благодаря которой свобода каждого совместима со свободой всех остальных».
На территории Западной Европы в ходе развития западной цивилизации государство неуклонно отказывалось от роли опекуна граждан, вторгающегося в их частную жизнь «для их же блага». Постепенно общество признавало, что человек вправе делать всё, что ему угодно, если его поведение не наносит вреда другим. Тлевшая многие столетия идея равноправия сделалась востребованной, породила ряд ключевых принципов: все граждане обладают равным правом участвовать в управлении государством, власть должна избираться всеобщим голосованием. Самым справедливым стало восприниматься демократическое государство. Одновременно укоренилось понимание того, что даже самая демократическая власть не может вторгаться в частную жизнь отдельного человека, суверенной личности. Ограничения, налагаемые на власть, фиксировались в конституциях и других законах. На этих идеях в конце XIX-го и в ХХ веке во многих странах выстроилась сложная, но весьма прочная и устойчивая общественная и государственная система, названная либеральной демократией. Этот процесс одинаково успешно шел и в республиках, и в монархиях – последние превратились в конституционные монархии. Либеральная конституция и демократически избираемый парламент стали нормой для европейского государства уже с начала прошлого столетия.
Согласно западной культурной традиции, сильная власть та, которая обеспечивает действие закона для всех и на всей территории страны, которая обеспечивает неотвратимость наказания для тех, кто преступает закон. В сочетании с высокой правовой культурой и развитым законодательством это обеспечивает функционирование правового государства. Наша культурная традиция сводится к принципиально иному: сильной представляется власть, которая все контролирует, все «держит в кулаке». Поделиться полномочиями с другой ветвью власти или более низким уровнем власти – проявить слабость. Отсюда проистекает фактическое отсутствие разделения властей и отсутствие реального федерализма. В свою очередь, руководители регионов на своем уровне стараются контролировать другие ветви власти, всячески подавляют местное самоуправление.
С 2004 года в России уже не избирают руководителей регионов. Их пребывание на посту зависит исключительно от воли президента. Под полным контролем находятся Государственная Дума и Совет Федерации. Упрочив «вертикаль власти», Владимир Путин воссоздал иерархическую пирамиду, действовавшую в царскую, а затем – в советскую эпоху: во главе стоит правитель (монарх, генеральный секретарь, президент), четко персонифицирующий собой власть, за ним – Верховный Тайный совет или Государственный совет, или Политбюро ЦК КПСС, или некое их подобие и, наконец, множество столоначальников или номенклатурных работников, заполняющих все уголки страны.

Такая система не в состоянии обеспечить функционирование демократических институтов. Кроме того, она является неустойчивой. Построенная вокруг одного-единственного человека, она основана исключительно на частных неформальных соглашениях, а не на законности. Замена иерарха может нарушить выстроенное равновесие. Вот почему среди членов нынешнего «политбюро» так много сторонников «третьего срока».
Диалога между властью и обществом, столь привычного для стран Европы и Северной Америки, в России нет. Общественная палата не может обеспечить решение этой задачи в полной мере. Но власть не испытывает потребности в подобном диалоге. Важнейшие решения принимаются кулуарно. Впрочем, и российское общество не ощущает дискомфорта от отсутствия диалога с властью.
Петр Аркадьевич Столыпин, будучи министром внутренних дел, произнес такие слова: «Власть не может считаться целью. Власть – это средство для охранения жизни, спокойствия и порядка…»
Российская власть давно и прочно срослась с бизнесом. Она – средство охранения интересов бизнеса и тех, кто им занимается. Она привыкла к бесконтрольности и безответственности. Власть такая, какой позволяет ей быть народ. А это определяется культурой, бытующей в обществе.
Культура и гражданское общество
Философ Адам Фергюсон, представитель плеяды шотландских мыслителей, написал книгу «Опыт истории гражданского общества». Весьма любопытное сочинение. Две цитаты из него. Первая: «В демократических системах граждане, чувствуя себя обладателями суверенитета, не так озабочены разъяснением, обеспечением или реальным статусом их прав, как это бывает при других типах правления. Они доверяют личностям, партийной поддержке и общественному мнению». Вторая цитата: «Гарантии справедливости заключены не только в законах, но и в тех силах, с помощью которых данные законы были приняты и без постоянной поддержки которых они перестанут соблюдаться». Весьма разумные мысли, особенно если учесть, что книга написана в 1767 году.
В начале девяностых гражданское общество было незнакомо нам. И как явление, и как понятие. Как явление потому, что гражданское общество несовместимо с тоталитарным государством, оно не существует в отрыве от экономически независимых, свободных граждан, в отсутствие институтов либеральной демократии, правового государства. Как понятие гражданское общество было незнакомо потому, что фактически не замечалось марксистско-ленинской философией. Его не найти в политических, философских и юридических словарях советской поры, в старых научных и не очень научных книгах. В последние годы словосочетание «гражданское общество» зазвучало в выступлениях политиков, его неоднократно упоминал В. Путин. Однако подавляющая часть россиян по-прежнему не понимает, что скрывается за этими словами. Между тем, о гражданском обществе размышляли еще Томас Гоббс, Джон Локк, Жан-Жак Руссо, Иммануил Кант. Между тем, оно живет осуществленной мечтою в демократических государствах.
Александр Ахиезер писал в своем труде «Россия: критика исторического опыта»: «В основе гражданского общества лежит представление о высшей ценности личности как гражданина независимо от его принадлежности к той или иной племенной, национальной группе, религии и т. д… В гражданском обществе общность основана на культурном принципе, согласно которому все в равной степени обладают правами человека, правом на защиту обществом независимо от тех или иных врожденных или приобретенных качеств.» И еще: «…гражданское общество и правовое государство являются разными определениями общества либеральной суперцивилизации.»

Раймон Арон в книге «Пристрастный зритель» (2006) отмечает: «…наша цивилизация в той мере, в какой она либеральная цивилизация, является также и цивилизацией гражданина, а не только потребителя, не только производителя товаров. Наши общества, наши демократии – это страны граждан».
Именно культура – тот фундамент, на котором стоит гражданское общество. По сути, это умение граждан самоорганизовываться во имя защиты своих разных интересов, от интересов жителя квартиры, дома, района, города, до интересов представителя профессии, гражданина страны. Это приводит к существованию огромного числа различных общественных структур, от домовых комитетов до профсоюзов, корпоративных общественных организаций и политических партий. Но для того, чтобы граждане самоорганизовывались, необходима инициатива, необходимо понимание ответственности за самих себя.
В гражданском обществе кроме постоянного диалога между обществом и властью действует механизм общественного контроля за властью. В современной России подобных механизмов не существует. Отчасти эту роль старалась играть Общественная палата, но говорить об устойчивом и эффективном механизме контроля в данном случае нельзя. Иным целям служит и общественный совет при Министерстве обороны РФ – это совещательный орган.
Важнейшая составляющая гражданского общества – местное самоуправление. Именно оно способно обеспечить защиту интересов граждан по месту жительства. Однако и местное самоуправление, и более приближенное к жителям территориальное общественное самоуправление требуют не только и не столько соответствующего законодательства. Прежде всего они действуют, опираясь на активность граждан, осознающих важность и необходимость определенных усилий в данной сфере. Это интерес к данной тематике; активное участие в выборах в органы местного и территориального общественного самоуправления, в местных референдумах; согласие авторитетных людей на участие в работе общественных советов и так далее. Все это требует соответствующей правовой и политической культуры, серьезных традиций, складывающихся не за один год. В России подобных традиций нет и не может быть. Привычка населения во всем полагаться на чиновника воспитана всем длительным опытом жизни в тоталитарном обществе. Тот положительный опыт, который дало земство, введенное Александром II во второй половине XIX века и уничтоженное в 1917-ом, давно забылся. Вот почему-то законодательство по местному самоуправлению, которое существует, не обеспечивает эффективной защиты наших интересов. То, что в большом числе регионов главы местного самоуправления не избираются, а назначаются свыше, не тревожит жителей этих регионов. Как и отсутствие реальных полномочий и средств на местном уровне и на уровне территориального общественного самоуправления.
Различные общественные организации, являющиеся формами самоорганизации граждан и призванные защищать самые разные интересы – от интересов жителей дома, квартала, города, до интересов представителя профессии, и самых широких политических интересов – институты гражданского общества. Они могут существовать только благодаря инициативе граждан. И государство вмешиваться в деятельность этих организаций не должно, если только они не переходят рамки закона. А вот считаться с ними государство обязано. Да и не сможет не считаться, ибо в демократически развитых государствах общественные организации – реальная сила.

В последнем Президентском послании Владимир Путин отметил, что в стратегические планы власти входит формирование дееспособного гражданского общества. Куда не ткнись, в реально действующем гражданском обществе, натолкнешься на высокий уровень культуры: политической, правовой, деловых и иных отношений, культуры общения. Отсюда вывод: гражданское общество не может быть введено директивным порядком, учреждено законом или указом. Его нельзя создать. Можно лишь содействовать его становлению. Ибо оно – стиль жизни и стиль мышления подавляющей части общества, оно «в головах людей».
В современной России стиль жизни и стиль мышления подавляющей части россиян далек от гражданского общества. Правда, существует большое число общественных объединений самой разной ориентации, действующих с той или иной степенью успешности. Наиболее успешно в России действуют правозащитные организации, с достаточно высокой степенью успешности – благотворительные организации, хотя их заметно меньше, чем в экономически развитых странах. Практически не выполняют свою функцию защиты интересов наемных работников российские профсоюзы, очень слабы или отсутствуют корпоративные общественные организации, отстаивающие интересы той или иной профессии, отрасли. (Среди тех, которые существуют, но действуют не эффективно – Всероссийский Союз учителей, Союз переводчиков России, Союз парикмахеров и косметологов России, Молочный союз России, Мясной союз России и целый ряд других общественных объединений. Хотя и несколько положительных примеров привести можно: Союз журналистов России, Гильдия российских адвокатов). Существуют и неполитические общественные объединения, защищающие интересы подавляющей части населения (например, Союз потребителей Российской Федерации). Вместе с тем, говорить на этом основании о наличии в нашей стране гражданского общества нельзя. Общее число общественных объединений гораздо ниже, чем в экономически развитых странах. Степень вовлеченности населения России в различные общественные объединения низка, то же самое можно сказать об общественной активности граждан. Так что допустимо лишь говорить о наличии в России институтов гражданского общества, но не более. Для становления гражданского общества необходимо изменение культуры.

Есть ли выход?

Мы вернулись к определяющей роли культуры. Все, что мы имеем – и плохое, и хорошее – определяется нашей культурой. И если плохого больше, такова наша нынешняя культура.
Увы, наши культурные традиции не совместимы с западноевропейскими. Фактически Россия не является частью европейской цивилизации. Не входит наша страна и в либеральную цивилизацию, хотя в значительной степени тяготеет к ней.
В современной России не может быть цивилизованной рыночной экономики, правового государства, поскольку нет соответствующей культуры.
Вполне закономерен вопрос: а как же Япония? Как же Южная Корея? Как им удалось добиться впечатляющих экономических успехов при всей специфике их культуры? Ответ таков: этим странам удалось органично аккумулировать западные ценности в свою культуру. (Нам бы их трудолюбие и аккуратность). И Япония, и Южная Корея заслуженно вошли в либеральную цивилизацию. У России так не получилось. Как совместить, например, наш правовой нигилизм и уважение к Закону, бытующее в Западной Европе?
Что касается экономических успехов Китая – все те же трудолюбие, аккуратность. (Плюс скромность запросов). Но эти качества вырабатывались в течение многих веков. Это – важный элемент культуры восточных народов.
Мы имеем то, что позволяет нам иметь наша культура. И если мы хотим изменений, необходимо менять культуру.
Мы строим рыночную экономику и демократическое государство – по крайней мере, такая цель неоднократно провозглашалась Владимиром Путиным в Президентских посланиях и других выступлениях. Но как тогда объяснить следующий факт: по данным «Левада-Центра», около 65% опрошенных не знают, что скрывается за словосочетанием «либеральная демократия». Да и сами слова «либерализм», «демократия» многими воспринимаются отрицательно и совершенно неправильно. Как можно участвовать в строительстве новой России, не понимая, что именно строится?
Отрадно, что в своем последнем Президентском послании В.В.Путин впервые упомянул культуру. Но внимание к ней не может простираться только на отечественное кино и театры, литературу, культуру народов России, библиотеки. Нельзя пренебрегать многими другими составляющими культуры.
Как можно помочь изменению нашей культуры, и, соответственно, становлению демократического государства и гражданского общества? Для этого надо заниматься просветительством. Всерьез и последовательно. Прививать западноевропейскую политическую и правовую культуру, поведенческую культуру, культуру деловых отношений, культуру производства, культуру взаимоотношений человека и государства, общества и власти. Для этого нужны серьезные просветительские программы. Пока что ни одно правительство, работавшее после августа 1991 года, не озаботилось темой, которой всерьез уделяли внимание в послевоенной Германии. Тогда западных немцев просвещали с помощью интересных радиопередач и брошюр – им рассказывали об основах демократии и цивилизованной рыночной экономики. Теперь главным средством информации стало телевидение. Но просветительством оно заниматься не собирается. По крайней мере, без выделения на то соответствующих финансовых средств. А средства могут быть только бюджетными, поскольку ни один меценат не осилит расходов по подготовке телепередач и их трансляции в эфир. Просветительство должно стать заботой государства.
Необходимо сформулировать приоритеты государственной политики в сфере культуры. Исходя из этого, принять государственную программу просветительской деятельности. Осуществлять ее следует, опираясь на различные некоммерческие и общественные организации, на творческие союзы. (Государство должно привыкнуть опираться на негосударственные структуры, передавать им некоторые функции, разгружая себя. Фактически это должно происходить во многих сферах деятельности, и, конечно же – в сфере культуры).

Россия должна взять курс на вхождение в европейскую цивилизацию. Не формальное, а фактическое. При этом не существует опасности потери нашей самобытности. Конечно, изменение культуры – дело непростое и долгое. Но других вариантов становления по-настоящему демократического государства, цивилизованной рыночной экономики нет.

Впрочем, существует принципиально другой подход. Можно считать, что наша культура не требует изменений. Да, она такова, что мы с давних пор ставили и продолжаем ставить государство выше человека, позволяем власти не обращать внимание на общество, не уважаем Закон. Да, мы спокойно относимся к ненадежности деловых партнеров, к хамству на дорогах и в офисах, к вытоптанным газонам, грязи на тротуарах, запущенным подъездам. Поэтому всё у нас имеет свою специфику: демократия, рыночная экономика, гражданское общество. Отсюда необходимость эпитетов. Демократия – суверенная. Держава – энергетическая. Гражданское общество – специфическое, контролируемое государством, а не наоборот.
Это – тупиковый путь. Мы вполне можем провозгласить, что нашим национальным особенностям отвечает велосипед с квадратными колесами. Вот только ездить на нем не получится. Перспективнее держать курс на западноевропейскую культуру. Ничего унизительного в этом нет. Япония и Южная Корея только выиграли от того, что взяли много лет назад такой курс. Этому примеру сейчас следуют многие страны. Нам стоит быть в их числе. Тогда появятся основания говорить о великом будущем России.
________________________________
© Харичев Игорь Александрович

(комментарий от меня - это генеральный директор журнала "Знание - сила")

WBR, booroondook

Бурундучья нора - сайт и блог

Сразу - в контексте первой половины первого поста темы - несогласен. Текст (в той его части, которую я успел прочесть) имеет, на мой взгляд, достаточно серьезные "передергивания".

Чтобы нормально ответить (после прочтения) - понадобится достаточно много времени, а я еще ссылки обещал искать...

Но сразу могу отметить одну немаловажную, на мой взгляд, деталь - автор, при своих рассуждениях о христианской цивилизации, опускает историю развития христианства, а это - может привести к неверным выводам. До выводов я не добрался еще, но...

Православие и Католицизм - в чем, по вашему, принципиальная разница? В контексте развития социума, например?

...Ушел искать ссылки про Калашникова.

Вот такая петрушка. Получается, что чем больше религия граждан ушла в сторону от древней, традиционной, догматической церкви, тем лучше развивается экономика и тем выше уровень жизни. И какая именно эта догматическая церковь - православная, или же римско-католическая - это уже не так важно.

Я в свое время сталкивался по работе и в жизни со "служителями культа" от разных конфессий. И вот, что я заметил.
"Древние" церкви - это всегда что-то торжественно-угрюмое. Заунывные пения (что батюшек, что ксендзов), непонятный язык (церковно-славянский, латынь), все грустно, все печально, все холодное и неживое.

И... как противоположность этому, представители "раскольнических" церквей. Например, баптисты. Прекрасные ребята - веселые, разговорчивые. Не заморочены на догмах, не строят специальных церквей - а просто собираются у кого-нибудь дома. У них нет жрецов-священников - они все вместе выбирают старосту, который у них типа библиотекаря или зав.клубом. Ну, и в его обязанности входит оповещение членов общины о предстоящих мероприятиях. Собираются вместе, поют молитвы под гитару, хвалят Господа. Но не тускло и уныло, а живо и весело.

В-общем, догматизм - это главный тормоз развития. Вот, что я скажу.

WBR, booroondook

Бурундучья нора - сайт и блог

Практически со всем в этом твоем посте - я согласен. За исключением вывода и фразы о Расколе - в контексте его влияния на развитие общества.

Но это - мирской взгляд на вещи. Если же подходить к вопросу с точки зрения верующих - все иначе. Глубже. Значительно.

Мне довелось слышать другое объяснение - не противоречащее приведенному в ссылке, но не такое политкорректное. Объяснял неофит, только что вернувшийся из Афона. Человек до этого серьезно увлекался разного рода "техниками" и "практиками"... По его словам (он слышал от старцев) - разница в отношении к смыслу жизни в христианском его понимании. Благодать Господня. Католики считают, что её можно "заслужить", а Православные - что её можно не "растерять". Как это делать - и учат Церкви.

Следовательно, и рассматривать вопрос о "преимуществах" Католицизма (и его дальнейших "ревизий") перед Православием - нужно, исходя из сути этих течений. Разные культуры - со всеми "вытекающими"...

Если кому-нибудь интересно, то я могу попытаться чего-то там "проанализировать", исходя из мною сказанного. Нужно ли?

Не согласен. С чего начинается статья?

...Хотел аргументированно ответить по пунктам, но по мере прочтения - волосы от злости встают дыбом даже на спине... Может быть, "осилю" позже - нужно успокоиться. Пока же - общее впечатление.

Автор - порет откровенную чушь. Либо осознанно, либо - по глупости. Мне кажется, в его мотивации - присутствуют обе причины...

Как принято в такого рода статьях (а их - много) - используется знание психологических законов восприятия информации...
Поясню. Схема проста: усыпить бдительность - войти в доверие - подменить понятия - пользуясь возникшей при этом растерянностью, "вложить" нужную информацию - получить возможность управлять человеком. Примеров применения этой схемы - море... Гопники, менты, кидалы - прмеры грубого применения. "Интеллегентные" люди - "облагородили" схему. "Венец" её развития (из общедоступного) - НЛП. Работает.

Статья начинается за здравие. Следовательно, первое впечатление (самое сильное) - тексту можно доверять. Опять же, автор - из "фирмы", что добавляет доверия. (Ремарка в сторону - а чем занимается генеральный (не научный) директор? Общим (буквальный перевод) управлением. Его подчиненные - в том числе дворники и сантехники - тоже порой что-то пишут - и не только на бумаге... )

Дальше - следите за руками - начинается подмена понятий. Вопросы религии, развития производства и общества - даются (безапелляционно! - чего никогда не позволит себе серьезный ученый) в весьма спороной (относительно общепринятой в науке) трактовке. Делается это достаточно ненавязчиво - чтобы не "спугнуть клиента".

Далее - в текст вкрапляются общеизвестные "больные" факторы развития нашего общества. Трактовка их при этом - как минимум, спорная. Чего стоит тот же пример с автопромом? Что в Шниве GM-мовского, кроме "крестика"? Автор искусно играет с аудиторией - бесспорные факты перемежаются с его собственными измышлениями. Обилие "букав" - способствует трудоемкости отделения "мух от котлет" для тех, кто еще пытается это делать (по мере прочтения)... Расчет прост - кто там будет вчитываться, какой процент читателей? kuparos, при всем уважении - ты как сначала читал? Вот именно.

А вывод - вообще "пестня".

Про культуру - вопрос отдельный. Автор не случайно начал свою статью именно с этих вопросов. Там все у него - более-менее "ровно".

Наша культура - основана на наших ценностях. Православных - в том числе. Остальные конфессии - одинаково уважаемы государством, наравне с православием. Но я не иудей и не мусульманин, так получилось. Поэтому - чуть-чуть (к стыду своему - мало) знаю только основы православия. И говорить могу (в этом контексте) - только о нем. В статье я усматриваю недвусмысленную попытку объявить нашу систему ценностей - устаревшей и подлежащей замене. Именно это (замена) - и происходило в нашей стране в начале прошлого века. С чем было связано и чем закончилось? А перестройка и 90-е? Последствия этого - мы сейчас и пожинаем.

В наши головы со всех сторон вдалбливается - "Вы неспособны к эволюционному развитию. Вам нужна революция."

Последствия? Сейчас? Почитайте вот здесь о том, что реально происходит с "цивилизованной" экономикой.

Мы все это - уже проходили. Учиться у "запада" - необходимо. Но знания эти - должны ложиться на нашу основу. Ставить эксперимент по "прививанию" другой культуры - очень дорого. Кому это нужно? Кто в этом заинтересован?

... Пожалуйста, читайте внимательней, очень прошу - нам с вами жить в нашей стране. Какой она будет - решать нам.

Возможно, у меня паранойя. Максим - перечитай статью еще раз, пожалуйста. "Схема", которую я обрисовал - она применяется или нет?